Прежде чем перейти к вопросу о том, какими способами люди овладевают духами и каким образом они делаются шаманами, я перейду к описанию различных духов, с которыми людям, и шаману в частности, приходится иметь дело. При классификации духов мне придется опустить большую часть объяснений, относящихся к установлению происхождения, эволюции и взаимных отношений духов, так как это выходит за пределы настоящего «Опыта» и к подробному описанию я буду обращаться лишь в тех случаях, когда это будет необходимо для ясности изложения самих основ шаманства.
Все духи могу быть разделены на группы. Во-первых, можно группировать их по признаку непосредственного отношения к человеку, — вселяются духи или нет. Во-вторых, можно группировать их по происхождению, — свои собственные духи и духи инородного происхождения. В-третьих, духи могут быть группированы по признаку полезности и вредности для человека, — благонесущие, вредонесущие и нейтральные духи.
Дать полный список духов известных мне народностей не представляет интереса, поэтому я, группируя духов по всем трем признакам, остановлюсь лишь на наиболее типичных духах, относя детальное перечисление и описание их в мою будущую работу по этнографии тунгусских народностей, где я остановлюсь более подробно на вопросе миросозерцания, шаманства и прочих явлений, послуживших мне предметом наблюдений.
I. Буга. У всех тунгусов, кроме маньчжуров, есть представление о едином вечном существе, которые всюду и вечно пребывает и носит название фонетически близкое к буга. Тем же термином тунгусы определяют и весь мир, с включением земли, воды, неба и всего вообще существующего. Буга не вмешивается в дела людей, но является творцом и распределителем всего существующего и обращаются к нему в весьма редких и важных случаях, как например, разделение родов и т. п. Представления о нем физического не имеется и он не изображается (это может указывать на значительную его древность). Вследствие указанных особенностей, значение его в обычной жизни невелико.
II. Дух неба. Большое значение имеет дух неба, который у разных народностей носит различные названия: дагачан, джуласки, буга, эндури (передача этих терминов фонетически не точна. К сожалению, технические условия не позволяют дать точную транскрипцию нерусских слов) и др. Понятие о нем у некоторых тунгусов иногда сливается с буга, но деятельность его по отношению к человеку ближе и он в значительной степени ведется всеми людьми в их общественной и личной жизни. Он преимущественно благодетелен, но если сердится за невнимание, то карает человека, лишая его успеха на охоте, прироста стада и т. п., не причиняя вреда активного, только лишает своей помощи. Происхождение он, вероятно, не тунгусского, так как и по названию и по многим функциям своим является созданием чуждым.
III. Дух земли встречается только у тех тунгусов, которые знакомы с земледелием и заимствован от китайцев, как и дух подземного мира, мира признаваемого также далеко не всеми тунгусами, носящего название не тунгусское и заимствованного от китайцев и ламаитов, — монголов и маньчжуров.
IV. Дух тайги. Совершенно иную роль играет дух тайги. Это антропоморфное существо, седой старик обитает в тайге, и является хозяином, распределителем между людьми диких животных и т. д. Он дает удачу, счастье на охоте. В редких случаях он является причиной заболевания, но вмешательство шамана помогает. В этом случае делается у некоторых народностей его изображение на бумаге и тогда он попадает в группу буркан или сэваки, обычно же его изображение делается в тайге, на месте удачной охоты и особенно на перевалах больших хребтов. На очищенном от коры дереве насечками делается изображение глаз, носа, рта и бороды. У этого духа есть жена, которая хотя и не имеет особых функций, но изображается вместе с ним. По мнению некоторых, у этой четы есть еще двое детей, которые особой роли также не играют. Ему приносят жертвы или из только что убитого животного или же из риса, проса (буды) и др. круп, если таковые имеются у данной народности.
Этот дух пользуется, по мнению некоторых, для передвижения белым жеребцом, по мнению других, — тигром; у него же есть большая собака, длиною около полутора аршин. Иногда, во время охоты, люди его видят. Для него выделяется из табуна или стада один белый жеребец или олень, на котором он имеет возможность ездить, на которого не кладут вьюков и который является в случае нужды посредником при сношениях с духом. Название этого духа варьирует. Так, у некоторых он называется иччи (якутское), у других дагачан, у третьих баян ами, у четвертых байнача (монгольское), у пятых — магун. Из чего явствует, что название этого духа частью народностей заимствовано. Некоторые из перечисленных особенностей, как жертвоприношение из риса и проса, священные белые жеребцы и пр. также заимствованы от не тунгусских народностей.
V. Эндури. У маньчжуров и других тунгусских народностей, соприкасающихся с ними, есть ряд духов под названием эндури.
Эти духи могут иметь самые различные функции и частью они покрывают (у маньчжуров дух буга входит в эту же группу, но ему приписываются меньшая сила и значение, чем буга других тунгусов) уже перечисленных. Так, есть эндури пашен рек и вод вообще, недр земных, посуды, оружия, торговли, отдельных ремесел и т. д. Большая часть их заимствована вместе с названиями, функциями и внешним видом от китайцев и на них я останавливаться не буду. Познания об них почерпываются преимущественно из китайских книг. Интересно отметить только духа женского, дающего души детям, живущего на юго-востоке и носящего помимо эндури также и другие названия. Как помощники этого духа имеются еще некоторые духи, способствующие успешному физическому воспитанию детей. Этих духов много и они часто имеют самостоятельные значения и роль и не связанны с главным духом, отсутствующим у тех народностей, которые состоят дальше от влияния маньчжуров. Эти, так сказать, детские духи под названием алюкан, канган и др. охраняют детей, и невмешательство их дает возможность другим духам причинять зло детям.
VI. Мелкие духи тайги, сопок и т.д. Весьма обширна группа духов населяющих тайгу, степь, горы, ручьи, каменные россыпи. Духи эти носят различные наименования, различного происхождения, и по отношению к человеку могут иметь различное значение и влияние. Из этой группы особенно много духов именуемых некоторыми тунгусами арэнки. По всей вероятности арэнки— это души покойников, оставленных не погребенными, — замершие, разбившиеся о скалы и вообще погибшие от несчастных случаев люди. Эти духи существенного вреда причинить не могут. Видимое проявление их известно только одно, — световое, как, например, двигающиеся болотные огоньки, люминисенция, фосфорисенция. В тайге они иногда пугают человека шумом, особенно же свистом. Иногда они бросаются в человека мелкими камешками, сучьями и т. п. Все непонятные шумы и движения в тайге приписывают им. Иногда арэнки пытаются ближе подойти к человеку, но бывает достаточно выстрела из ружья, чтобы его отогнать. Если бывает много людей, то арэнки не проявляет большой активности. Особенно же они активны, когда человек нетрезв. Отдельные арэнки имен не имеют.
VII. Бон или ибага. Совершенно особо стоить существо бон (тунгусское) или ибага (маньчжурское). Оно известно особенно широко населению, живущему в Манчжурии и Монголии особенно же около г. Мэргэня. В отличие от всех остальных духов, бон имеет тело, темно-красную кровь, покрыт сильно волосами, имеет слаборазвитую нижнюю челюсть или совершенно лишен ее и происходит из покойников. В засушливое лето их появляется особенно много, зимою же не бывает. Рассматривать их как духов, собственно, не приходится. По толкованию тунгусов, если в погребенный уже труп входит душа непогребенного человека, то труп оживает. Если вспомнить, что человек имеет три души, а именно: душу, остающуюся при могиле, душу, переходящую в другого человека, а иногда и животное и душу, уходящую в мир мертвых, то при трупе, может быть одна первая душа. Если в труп вселится душа другого человека, еще не успевшая или не могущая попасть в мир мертвых, то труп оживает, но не обладает всеми данными для нормального человеческого существования, так как вторая душа его отсутствует и полного воскрешения произойти не может. Как общее правило, таких бон уничтожают и особенно охотно собаками, так как бон при встрече с людьми иногда им причиняют зло. Они ночью бросаются на спящих людей, борются с ними, пугают, душат и т. п. Но женщина бон иногда может даже разрешится от бремени в могиле (если это погребение тунгусское, то могила делается часто подвесная на столбах в незаколоченном гробу. Маньчжуры же обычно засыпают землею гроб только небольшим холмиком), если погребенная была беременна.
Бон ест и пьет и вообще проявляет все свойства физически нормального человека, но питается исключительно барсуком. По всей вероятности, бон есть ничто иное как заснувшие летаргическим сном, погребенные или проснувшиеся люди, которые и сами себя и их считают родом нечеловеческих существ и они являются обреченными на окончание жизни вдали от людей (многочисленные рассказы о столкновениях с бон тунгусов или ибага манчжуров, вполне подтверждают это предположение), снискивая себе пропитание охотой на легко убиваемых животных (барсуков). Некоторые отступления, — особенная волосатость и отсутствие нижней челюсти или слабое развитие ее, а также темного цвета кровь, — могут быть для создания людей попросту необходимым отличием бон от нормальных людей.
Я подробно остановился на этом явлении ввиду того, что оно вообще характерно для психологии и мышления тунгусов и многих исследователей может привести к неправильному пониманию учения о духах. Эти существа ни есть духи, но только результат деятельности последних.
VIII. Духи предков. Есть еще значительная группа духов, которых маньчжурские тунгусы называют сиркуль. Собственно, этим названием они определяют всех духов, приносящих зло, если дух определенно неизвестен, т. е. буркан это один из шаманских духов или предок и т. д. Преимущественно же этот термин относится к духам — предкам, если таковые неизвестны по имени. Если люди корыстны вообще, то предки особенно и они ищут от живых людей тех или иных выгод, например, жертвоприношение, знаков почтения и т. п. Если им не оказывается внимания, то они способны причинять зло, мешать успешности охоты, производительности стада и даже здоровью сородичей. Поэтому им устраиваются периодические жертвоприношения, при которых полагаются особые молитвы (обращение к духам умилостливые просительные). Предки могут быть довольно близкими и известными человеку и тогда они поименовываются, а если это предки значительно отдаленные, то их называют общим именем, — предки.
Таким образом понятие духа - предка в сильной степени связанно с представлением преимущественно о вредоносном духе, а поэтому отношение между живыми и мертвыми носит характер предупредительный и умилостивительный. Духи — предки появляются преимущественно после захода солнца, и особенно часто осенью; они голодны и истощены, жадны и злобны, если не получают просимого. Поэтому жертвоприношение духам — предкам обычно устраиваются ночью, особенно же осенью и духов — предков стараются ласковыми словами и обманами удалить, возможно, скорее, обратно в мир мертвых, — буны. Особенно же опасны те из предков, которые не могли достигнуть мира мертвых нормальным путем и души которых остаются или постоянно возвращаются в мир живых (у маньчжуров, например, все казненные путем отрубания головы).
Представление о жизни в мире мертвых весьма различны, что всецело зависит от познаний народа в этой области. Те из тунгусов, которые ознакомились с китайскими представителями о загробной жизни, свои представления о мире мертвых пополняют из этого источника. Те же тунгусы, которые ближе стоят к монголам, заимствовали свои познания от монголов и т. д. Всякое знание в этой области, откуда оно не исходили бы учитывается тщательным образом и если попытаться восстановить чисто тунгусское понятие о мире мертвых, то оно может быть восстановлено только предположительно. Сущность его сводится к тому, что мир мертвых построен абсолютно подобно миру живых с той разницей, что все лица и предметы суть души и не имеют физической сущности.
Подробнейшее описание мира мертвых по понятиям маньчжуров находится в оригинальном, пожалуй единственном в своем роде, но весьма распространенном среди народностей Маньчжурии произведении, где изложено путешествие шамана (души его) в этот мир (произведение это носит название «Нишан саман» — Нишан (имя) шаман. Оно было впервые найдено А.В. Гребенщиковым в северной Манчжурии, но, к сожалению не было во время переведено и издано. В 1916 г. мне удалось там же найти и перевести второй вариант, который при любезном сотрудничестве проф. П.П. Шмидта теперь готовится к печати). По понятиям маньчжуров мир мертвых конструирован подобно маньчжурскому укладу жизни. По понятиям же, например, тунгусов забайкальских мир мертвых, хотя значительно проще, но зато наполнен дьяволами и т. п. атрибутами, заимствованными от русских.
В качестве вместилища для духов — предков обычно употребляются антропоморфные изображения, изображение собаки или оленя, на которых души предков предпочитают передвигатся (собака делается у тех тунгусов, которые не знают оленеводства, что может отчасти указывает на то, что собака в качестве способа передвижения была известна тунгусам раньше оленя. У маньчжуров делается собака). Чтобы решительно избавится от посещений этих духов, иногда в то вместилище, в которое дух вмещен, стреляют из ружья или лука, чтобы изувечить духа и лишить его возможности возвратится в мир живых.
У маньчжуров в отличие от остальных тунгусов существует богато развитый культ предков. У каждого рода (маньчжуры сохранили родовое устройство вполне) есть своя собственная группа духов - предков, которая приращивается все время новыми покойниками. Хотя маньчжуры и имеют письмен-ность, и запоминание имен предков не требуется, так как каждый покойник заносится в особый список, но по мере движения времени предки все-таки превращаются в духов без имени называемых вочко (вэчэку— в литературном языке). Ежегодно в январе и феврале им устраивается жертвоприношение, причем в зависимости от рода характера и состава жертвы изменяются. Вместилища для вочко отличаются таким же разнообразием. Иногда это пучки ленточек разного цвета, иногда же это деревянные предметы или даже антропоморфные изображения.
Во многих случаях причиной заболевания являются вочко, но они также способствуют и удачам в жизни. С этой точки зрения родовые вочко часто выполняют ту роль, которая у других тунгусов принадлежит родовым бурканам. Высоко развит культ предков у маньчжуров во многих отношениях может быть связан с китайским культом предков (подробно ж этот вопрос мною разработан в работе по шаманству и верованиям маньчжуров, которая подготавливается теперь в печати).
IX. Духи Фучхи и мафа. Чтобы исчерпать перечисление духов известных тунгусам вообще приходится особо отметить группу фучхи и мафа маньчжуров. Фучхи заимствованы маньчжурами от ламаитов — монголов. Эти духи причиняют болезни и вообще духи преимущественно вредоносны. Количество этих духов весьма значительно и шаманы ведут с ними борьбу постоянно. Изображения фучхи делается обычно монгольскими и китайскими мастерами. Группа мафа состоит из ряда духов находящихся при жилище. Так, есть специальный мафа огорода, мафа дома и т. д., вследствие небрежности которых может произойти проникновение в дом или усадьбу злых фучхи, но говоря вообще они для человека благодетельны. Время от времени для умилостивания их устраиваются жертвоприношения и моления. Говоря вообще, и культ фучхи и культ мафа носят все черты заимствования от монголов и китайцев, что отразилось как на наименованиях, так и на функциях, а потому больше я на них останавливаться не буду.
К духам не имеющим большого значения в жизни тунгусов можно отнести таких, как, например, хозяева различных животных и насекомых. Их вмешательство в жизнь людей незначительно, перечисление их я опускаю.
Наибольшее значение принадлежит, несомненно, группам бурканов и сывэнов. Во многих отношениях они имеют много общего. Группа бурканов (от монгольского слова бурхан, борхан) отдельными представителями своими ходить в группу сывэнов (морфология этого слова неизвестна, но распространение его ограниченно тунгусскими народностями, исключая собственно маньчжуров, но включая гольдов. У некоторых тунгусов употребляются так же термины саваки, савачкан).
Сывэн - это чисто шаманский дух. Он входит в шамана, и шаман вводит его произвольно в себя. Таким образом, он может через духа расширять свои возможности познаний, воздействия на духов, передвижения и т. д. Когда же сывэны оказываются в распоряжении шамана они являются его слугами, его подчиненными, а шаман в это время называется хозяином сывэнов. Буркан— это дух существующий независимо от человека и причиняющий человеку иногда зло, особенно же в отношении заболеваний, а иногда и добро, если человеку удастся взять буркана под свой контроль. Буркан подчиненный шаману делается сывэном (у тунгусов буркан иногда называется также саваки, савакичан, но эти термины, видимо, чисто тунгусские, теперь выходят из употребления и некоторые тунгусы всех духов вообще и вместилища их называют этими терминами). И бурканы и сывены делятся на две группы каждый: на группу родовых (под родом условимся понимать группу людей, в сознании своем связанных единством кровного происхождения по мужской линии, внутри которой брак запрещен — закон экзогамии) и группу инородных — дона. Все родовые духи данного рода не покидают его и остаются в нем всегда, причем они переходят из поколения в поколения от отца к сыну и дочери. Случай перехода духа от матери к детям будет разобран далее, а пока отмечу только, что наследование родовых духов может вестись только по мужской линии.
Дона, — инородные духи, — появляются среди данной народности совершенно случайно. Если в данной местности появляются другие народности, например якуты или дауры, или русские, или китайцы, то их бурканы и сывэны могут начать воздействие на данную народность или часть его (группу родов) и таким образом, они заставляют оказывать себе внимание жертвами и молитвами и т. д., пока не будут удалены насилием или хитростью. Тоже самое может быть и в отношении духов других родов, а также и духов случайно образующихся в тайге, сопках, где души погибших людей остаются и делаются буканами, а, вселяясь в шамана, делаются сывэнами. Духи дона, после продолжительного пребывания среди народностей или рода могут стать в конце концов постоянными и даже родовыми духами. Так, например, Николай Угодник у Забайкальских тунгусов, стал одним из народных бурканов, точно таким же путем, как у некоторых шаманов сывэнами стали духи монгольских и даурских шаманов. По силе и значению эти духи дона не отличаются от родовых.
Для объяснения способов сообщения бурканов и сывэнов с людьми и воздействия на них со стороны людей у тунгусов Маньчжурии и маньчжуров существует следующая теория. У каждого буркана и сывэна, а также и других духов существуют свои собственные дороги (у тунгусов дорога называется окто, что обозначает и тропу и дорогу в узком смысле слова: у маньчжуров слово джогун, вполне передает понятие окто). Дороги бывают ночные, полуденные, западные, южные, верхние и нижние и т. д. Движение духов происходит по этим дорогам и особенности проявлений духа на человеке зависит от дороги данного духа. Так, если буркан, или сывэн пришел ночною дорогой, то он производит один эффект, а если полуденной, то другой эффект. В зависимости от того должно быть и воздействие на духа. Знание дороги, и распознание человеком по какой, именно пришел дух облегчает борьбу с духами, так как по такой дороге, как по следу можно легко добраться шаману до самого духа. Дороги бывают более или менее трудные. Так все полуночные дороги труднее. Дороги предков проходят по каменистым, мрачным местам через горы и т. д. Знание их получается людьми через шаманов, души которых в сопровождении духов по ним проходят.
По дорогам происходит постоянное движение духов и по ним же шаманы привлекают духов к себе, если в них нуждаются, на них же производят их взаимные с людьми встречи.
Как было сказано выше, для привлечения духов делаются особые вместилища, а при вместилищах обычно бывают и дороги, символизированные в виде длинных лент, шнурков, узких и длинных кожаных полос с подвязанными пучками ремешков, тряпочек и бисера, символизирующих различные пункты дороги. При некоторых вместилищах дорог не бывает. Если же это вместилище сделано в виде картинки (не тунгусского производства), что весьма сильно распространено среди тунгусов Манчжурии, тогда дороги изображаются условно на самой картинке или же при ней держатся в виде отдельной связки лент, шнурка и т. п.
У различных родов бывают различные комбинации бурканов и сывэнов. Один и тот же буркан или сывэн может обладать в данном роде некоторыми отличительными чертами (по дорогам). Процесс создания такой группы родовых духов протекает приблизительно следующим образом. Допустим, что первоначально род находился под воздействием одного какого-нибудь буркана, который стал считаться родам постоянно с ним связанным. Выявления (эффекты) этого буркана обычно носили ограниченный характер, допустим, по дороге только полуденной. Вместилище для него было, сделано только с полуденной дорогой и только с одной этой дорогой он перешел к следующим младшим поколениям. Вследствие вмешательства в дела рода другого буркана, и этот второй буркан, стал родовым. Если же к моменту наблюдения, оказалось что другие бурканы не проявлялись, то у рода будет только два буркана, при- чем один из них с дефективными дорогами. Может быть также и другой случай, а именно: вследствие малой активности буркана род мало помалу забывает об его существовании и если случайно гибнут вместилища, то восстанавливать бывших бурканов приходится уже на память и некоторые дороги и даже сами бурканы могут быть забыты совершенно. Наконец, так как у некоторых семейств существуют свои собственные бурканы, то при преобладании в роде таких семейств (смены плодовитых поколений), семейные бурканы мало помалу могут стать родовыми. Ясно, что количество и комбинации бурканов подвержены значительным колебаниям и причинами таких колебаний является, прежде всего, знание (при отсутствии письменности, плохо зафиксированные) людей о самих бурканах и их отношении к роду. Фантазия и собственные соображения об активности тех или иных бурканов по отношению к роду оказываются постоянным источником изменений в системах отдельных родов. Неудивительно поэтому значительное разнообразие комбинаций и значительное преобладание в последнее время у тунгусов Маньчжурии ламантиских бурканов, у маньчжуров — китайских, у забайкальских — бурятских, русских и др. бурканов. Неудивительно и то, что наистарейший родовой буркан тунгусов малу тунгусов Маньчжурии связывается ими самими с даурской системой духов.
Прежде чем перейти к перечислению бурканов, мне придется остановится на некоторых подробностях судьбы бурканов, связанных с уходящими из рода женщинами. Здесь на почве законов экзогамии и родового строя вообще, получается ряд существенных отличий. Если женщина из одного рода входит в другой род, то она оставаясь для нового рода чужеродной, является со своим собственным родовым духом, древнейшим малу бурканном, которого она сохраняет до смерти.
Дочь ее принадлежит к роду отца, по выходе замуж влечет за собою в чужой род также своих родовых, т. е. рода отца, духов, которых постигает та же участь, что и духов принесенных ее матерью. Эти духи называются наджиль буркан. Во избежание того, что эти духи, будучи невольны, начнут причинять неприятности женщинам и ее детям, жертвоприношение, молитвы и т. д. обычно является заботою мужа, отца детей, рожденных женщиной принесшей новых чужеродных духов. Чтобы иметь возможность на них воздействовать, делаются вместилища для духов (идольчики) в виде или связки деревянных изображений или картинки, в которые духи и вмещаются. Это дает возможность человеку в любой момент вызвать духов и их локализовать, так как, не имея фиксированного места, они могут вселиться в человека, следствием чего будет заболевание (особенно у детей).
Иногда, чтобы избавится от посещения этих духов, их заманивают во вместилища и затем вместе с вместилищем (идольчиками) выбрасывают в реку. Иногда же, если женщина пришла без вместилища, и начинаются необъяснимые болезни и несчастья, делаются такие вместилища, и она хранит их. В редких случаях бывает передача вместилища детям, которые обычно стараются их сбыть с рук вместе с духами.
Отдельный буркан, как, например аи буркан или малу буркан, не единоличный дух, но каждый из бурканов многоличен и снабжен различными функциями. Поэтому его скорее можно определить, как комплекс, объеденный только единым понятием. Различные функции буркана и его внешние проявления воплощаются в и тех частностях его, которые и образуют комплекс, могущий изменятся в зависимости от знаний людей функций всего комплекса.
Из бурканов родовых и известных тунгусам Маньчжурии наиболее характерны (Для иллюстраций я привожу описание только некоторых бурканов) следующие: малу, аи и джиачи.
I. Малу буркан. Это древнейший буркан или саваки, который под названием наджиль уходит с женщинами в чужой род. По утверждению тунгусов Манчжурии, он принесен даурами, но ввиду того, что он известен и забайкальским и амурским и даже якутским тунгусам, едва ли это утверждение можно считать правильным. Состоит он из сложного комплекса духов: хромоногого, имеющего больную грудь, и ряда других, а также вечерней и утренней звезд, луны и солнца и т. д. Вместилища он имеет в виде ряда изображений людей, животных и небесных тел. Каждое проявление его, представленное мужской и женской особой (в том числе и небесные светила), имеют две дороги. От него происходят самые сильные психические заболевания и особенно часты хронические заболевания глаз, груди и т. д. Жертвы ему приносятся периодически.
II. Аи буркан. Различают три главных проявления его: 1) домашний буркан, который не покидает семейства и к другим семействам не переходит; освободится от него невозможно, можно только умилостивить; 2) буркан селений, переходящий из дома в дом; проявления его: умеренный жар, головная боль; 3) внешний, лесной буркан бывает там, где есть люди. Буркан Аи происхождения недавного; по мнению некоторых, имеет всего 72 разновидности (полный трактат по этому вопросу имеется в китайской книге, известной некоторым маньчжурам и тунгусам. Китайское название ее ввиду типографских условий я, к сожалению, дать не могу); медицинское вмешательство возможно. Жертвы приносятся только при болезнях, вместилища делаются из бумаги (рисунок). Он имеет верхнюю и нижнюю дороги. Вмешательство шамана недействительно.
III. Джиачи буркан является одним из древних бурканов, он способствует обогащению рода, если это родовой буркан, и семьи, если это семейный. Носимый постоянно при каждой семье, он показывает человеку, что нужно предпринимать. Вместилище для него делается из тряпки, на которой прикреплены свинцовые антропоморфные изображения. Он имеет только одну, юго-западную дорогу.
Из вышеизложенного описания первых двух бурканов видно, что это в значительной степени один из способов объяснения некоторых болезней инфекционных и психиатрических. Аи буркан, между прочим, особенно разработан теперь, когда стали образовываться селения, в которые заносятся эпидемические заболевания. Трактовка этих заболеваний в китайских книгах с их мистической классификацией, ставшая известной тунгусам, некоторыми из них вводятся целиком в аи буркан. Туда же отнесен, между прочим, тиф и гастрит. Поэтому в некоторых случаях жертвоприношение и молитва некоторыми считаются бесцельными, но признается более успешной борьба медикаментами, «выгоняющими буркана» из человека. Если же это бывает заболевание психическое, то, конечно, вмешательство считается медикаментами нецелесообразным. Насколько важно определить какой именно из бурканов причиняет вред можно видеть из следующих фактов. В одном роде тунгусов Маньчжурии время от времени появляется буркан. Он вселяется в одного из людей и тот начинает совершать злостные и бессмысленные поступки. Так, один убил своего ребенка, другой размозжил голову брату своему, третий повесился, четвертый постоянно бьет свою жену и грозится ее убить. Если нет никого, на ком проявляется так резко деятельность буркана, то люди начинают болеть разными болезнями. До сих пор этот род не может найти причину этого явления, определить какой именно буркан вредит и род рискует погибнуть. Такие случаи известны весьма широко, и тунгусы обычно находят им объяснения в теории бурканов. Иногда вмешательство сильного шамана вполне избавляет род от страданий.
IV. Разные бурканы. Чтобы исчерпать вопрос о бурканах придется еще сказать о мелких бурканах и о бурканах случайного происхождения.
Многочисленные горные бурканы, бурканы отдельных скал, россыпей и проч. Частью неизвестного происхождения, а частью происшедшие из душ умерших людей неестественной смертью, психически больных и т. п. вселяются в человека или изгоняют из него душу путем испуга. Тогда человек заболевает психически и здесь может быть применено жертвоприношение и специальная молитва, либо шаманское действие.
К этой группе можно отнести и духов бургузинских тунгусов оджян, которые живут своей собственной жизнью, имеют оленей, размножаются и происходят от ранее живших двух людей — брата и сестры — бросивших часть своих детей в каменных россыпях. Невнимание со стороны людей к ним их сердит и они мешают человеку в его начинаниях. Случаются от них и психические заболевания.
Из бурканов мало вредных человеку нужно указать на буркана огня, который, будучи недовольным, может отомстить пожаром и который вместе с тем является покровителем хозяина жилища, способствует наращению богатства его и т. п., а также духов охраняющих стадо и других менее значительных, как духи дверей, жилища и т. п. Большая часть последних заимствована от маньчжуров и китайцев вместе с жилищем, а иногда и названиями.
Сывэн, как было сказано, является чисто шаманским духом. Представим, что эти духи после смерти шамана свободны, т.е. они не состоят при каком-нибудь одном шамане. Тогда сывэн начинает бродить по членам рода, к которому покойный шаман принадлежал, и искать для себя вместилище и хозяина. Хозяин сывэнов, шаман, приняв духов (процесс принятия духов будет объяснен далее), входить сними в постоянную непосредственную связь и они имеют возможность воздействовать на шамана и заставлять его выполнять их желания. Точно также и шаман может через посредство духов действовать на других духов и людей. Когда сывэн уже вместился в шамана, то шаман (душа его) начинает обладать всеми качествами самого сывэна. Так, если сывэн может быть в виде птицы, то и шаман может действовать как птица, если сывэн (тот же самый) может быть в виде тигра, то и шаман может быть в виде тигра и т.д. Для удобства передвижения, укрывательства от врагов и т.п. шаман, таким образом, вместив в себя умеющего превращаться в животных сывэна, сам может принимать изменения (образы) и вмещаться своим духом в предметы, людей и животных.
Если сывэн может видеть и слышать на расстоянии, то и шаман, имеющий этого сывэна, вместив его в себя, начинает обладать теми же качествами, что и сывэн. Таким образом и сывэн заинтересован в том, чтобы иметь хозяина, и шаман заинтересован в том, чтобы иметь сывэна и создается своеобразное сожительство духов и людей (духов их, душ) в оболочке последних. Сывэны не всегда являются вмещенными в шамана, но обычно находятся вне шамана. Вмещаются же они или по своему собственному желанию или же по призыву шамана-хозяина.
Природа сывэнов весьма сложна. Как и бурканы, один и тот же сывэн имеющий пребывание где-то вне физических тел и человека, находящийся в пространстве, может избрать один или несколько родов местом своего пребывания. Пребывание его в одном человеке или нескольких людях, может быть временным, кратким или длительным, но он все-таки постоянно будет возвращаться в один и тот же род.
В один род сывэн может являться в одном виде или нескольких видах, в другой род в другом или других видах, а так как каждый сывэн, как и бурканы, есть комплекс духов или их выявлений, то каждый сывэн может дать несколько разновидностей по родам. Это и будут специально родовые сывэны. Они переходят от шамана к шаману данного рода, который они никогда не покидают (пока в роде помнят о существовании этого духа).
Кроме родовых сывэнов могут быть и инородные — дона.
Достаточно какому — либо духу, буркану, например, вселится в человека и вызывать аналогичные последствия вселения сывэнов, как он сам делается сывэном шамана и его уже не покидает, причем сывэны дона могут быть у шамана вне зависимости от наличия родовых сывэнов. Таким образом, сывэном дона иногда делается один из бурканов. Например, буркан скал, вселяется в шамана и подчиняется последнему. Он может быть передан и наследникам шамана, а может и уйти совершенно.
Вследствие указанных особенностей сывэнов, движение и изменение их состава происходит постоянно и по тем же путям, как и движение и изменение состава бурканов. Количество сывэнов подвержено, таким образом, значительным колебаниям особенно же вследствие ознакомления с сывэнами других народов. Так среди вочко — шаманских духов у маньчжуров — встречаются тунгусские, даурские и монгольские, а среди тунгусских специально якутские и т. д.
Что касается вместилища для сывэнов и их дорог, то сюда может быть отнесено все то, что было уже сказано о вместилищах и о дорогах бурканов, с той разницей, что сывэн главным своим вместилищем иметь самого хозяина — шамана, и нуждается в нем, как в постоянном вместилище. Поэтому у шаманов обычно бывает только один или два вместилища для его главного (обычно это первый пришедший в него дух или родовой) сывэна, который пребывает постоянно остается при шамане. Такими вместилищами бывают части шаманского костюма и привески на нем, связки деревянных изображений людей, животных и т. п. вроде малу или же, наконец, как это обязательно бывает у маньчжуров, особые картины, на которых изображены все вочко, с которым имеет дело или может иметь дело данный шаман. Поэтому, между прочим, почти не бывает совершенно одинаковых костюмов, одинаковых вместилищ и шаманских картин. К этому вопросу мне придется возвратиться еще раз далее.
Вследствие указанных особенностей сывэнов и распределения их по родам, а также естественной забывчивости людей системы сывэнов постоянно изменяются и различаются не только по отдельным родам, но и по отдельным шаманам, особенно когда шаман имеет сывэнов дона, но в тоже самое время некоторые сывэны оказываются общими ряду народностей живущих по соседству. Поэтому составление исследователем систем сывэнов для каждого хозяина в отдельности весьма важно, так как даст, возможность впоследствии определить с какими народностями непосредственно и косвенно сталкивается, данный народ и какие влияния он испытал, на себе. Без детального же анализа этнографических особенностей каждого сывэна выделение целых систем шаманских духов с отнесением их к той или иной народности едва ли возможно и даже целесообразно, так как такая систематизация неизбежно должна привести к искусственному построению, подобному тем искусственным построениям, которые были произведены антропологами по отношению к соматическим признакам отдельных народностей.
(Правда в отношении этнографических явлений дело обстоит благоприятнее, так как этнографическая особенность может быть точнее исследована в отношении своего генезиса и развития, особенно сравнительно-лингвистическим и сравнительно-этнографическим методами, чем отдельные соматические особенности народностей, законы изменения которых еще неизвестны. Хотя сравнительные методы оставляют большое поле для произвола авторов, но пользование ими при известной осторожности может дать результаты, которыми при проверке их другими методами можно пользоваться для дальнейших обобщений, если, конечно, таковые уже не даны, как определяющий момент, хода самого наблюдения и исследования).
Для целей настоящего «Опыта» ни составление системы, ни анализ особенностей каждого сывэна в отдельности не требуется, а поэтому я в дальнейшем остановлюсь лишь на некоторых из сывэнов и их этнографических особенностях.
I. Малу-сывэн. У каждого шамана обязательно бывает малу-сывэн будь то родовой шаман, к которому малу идет обязательно, как родовой сывэн, будь то неродовой шаман, который ввиду могущества этого сывэна старается его иметь при себе. Как и все родовые сывэна, малу сам никакого зла роду не причиняет, но его индеферентизм дает возможность другим сывэнам и духам вообще причинять зло и болезни. Малу, по мнению одних, заимствован от дауров, а по мнению других, был древне-тунгусским родовым духом и у некоторых сохранился полностью, а у других только частью. Так у тунгусов северо-маньчжурских (Хинганские — по хребту Большой Хингань, кумарские — так называемые манегры, и бирарские — по названию их правления, так называемые бирары) в настоящее время малу существует лишь в половинном составе, так вся мужская половина выявлений (эффектов) его вернулась на север и отсутствует, в то время как у других, более северных тунгусов, сохранилась мужская половина. Поэтому у малу имеется только одна полнощная дорога, являющаяся дорогою женской. Один из родов бирарских имеет малу в составе следующих выявлений: двух женщин, двух лиц без тела, двух половинчатых людей, двух мифических существ с 9 головами, 9 якутов, 9 антропоморфных существ, 2 птиц, 2 драконов, 2 одноногих людей, 2 лестниц, 2 людей с больной грудью и 2 мостиков. Эти выявления вмещаются в, соответствующие названиям их, вместилища, которые делаются из дерева, но могут быть, например у амурских тунгусов, сделаны также из меди и железа. Размеры их и внешняя форма варьируют. Варьирует и состав в зависимости от рода, так у других родов может быть вместо одних другие выявления и бывают дополнительные: ящерицы, черепахи и т.д.
Ввиду того, что малу имеет звероподобные выявления, он может служить и способом превращений для шамана. Если в составе сывэна есть, допустим, змея, то шаман (душа его) может, вместив в себя сывэна, передвигаться в образе змеи.
Одною из форм малу является и наджиль сывэн, подобно тому как наждиль буркан есть только форма малу буркана. Очевидно, что наджиль сывэн приходит и остается с женщинами. Впрочем, по существу разницы с малу здесь нет и если существует такое наименование, то оно указывает лишь на путь через женщин, по которому пришло малу.
Для примера я укажу только на некоторые особенности внешних проявлений вхождения в шамана отдельных выявлений малу. Когда приходит одноногий, то шаман прыгает на одной ноге, когда приходит больной грудью, — шаман кашляет и т.д. Другие выявления этого сывэна дают возможность шаману, вместившему сывэна в себя, преодолевать препятствия в виде воды (идет рыбою), маленьких речек (перебрасывается мостиком), а также многое узнавать, благодаря древности, знанию и опытности некоторых выявлений его.
Обычным, любимым местопребыванием малу считаются высокие сопки, заросшие ползучим кедровиком. У различных родов эти места находятся в различных частях ныне занимаемой ими территории и даже вне ее. Например, один из родов бирарских указывает местопребывание своих родовых сывэнов близ озера Ханка (оз. Ханка находится большею частью своею в пределах Южно-Уссурийского края, т.е. приблизительно в 600-700 верстах от бирарских), где этот род раньше жил и быть может там их приобрел. При жертвоприношении постоянные вместилища вешаются на особое специально сделанное приспособление из жердей.
II. Кайдун сывэн. К родовым сывэнам относится также кайдун сывэн.
Кайдун имеет следующие выявления: первое, — 5 людей и 5 птиц, 2 дракона и 2 дерева — верхняя дорога, полуденная и второе, — 4 человека и 4 птицы, 2 дракона и 2 дерева — нижняя дорога, полнощная. Во время вызова духов (камлание) протягивается веревка, шнур по которой и приходит дух. Этот сывэн бывает далеко не у каждого рода, но если вследствие, например, удара грома или болезни оказывается необходимость привлечь его, тогда он может сделаться родовым сывэном.
III. Другие сывэны. Сера джерги и джерги дарыль также родовые сывэны. Первый имеет три дороги и выявления: 9 маленьких людей, 5 птиц, 2 дракона, но обозначенный пополам не имеет; второй совершенно подобно кайдун сывэн.
К родовым сывэнам относится также незначительный адар сывэн, имеющий женскую дорогу, ночную и кароль сывэн, имеющий одну мужскую, дневную дорогу. Последний играет большую роль для шаманов; ему жертв не приносят, но если от него умирает человек, то из костей покойника делают постройку вроде шалаша, а из черепа чашу. Этого духа шаманы боятся, и приходит он редко.
IV. Сывэны дона. Опуская, перечисленные дороги и определенных выявлений сывэнов дона я обращаюсь, к перечислению наиболее известных из них. Как было сказано, таковыми могут оказаться все бурканы и духи.
Поэтому есть аи дона сывэн, который бывает в тех же случаях когда и буркан, есть заимствованный у маньчжуров сывэн оспы, к которому примыкает ламалайчен, т. е. сывэн лам, дух пришедших от ламаитов вместе с названием.
Интересно также отметить сывэна ветра и вихря (сывэн ветра, грома, бури и т. д. отнюдь ни есть дух этих явлений природы), который дает возможность шаману идти вихрем и ниргыр сывэн — сывэн бури (пришедший от дауров и сохранивший даже название даурского рода откуда он вышел).
Вмещение в человека ангна сывэна называется тупоумие, джагар сывэн не боится огня, а поэтому шаман, вместив его в себя может руками разгребать угли, лизать железо и т.д.; особенно хорошо его знают даурские шаманы и вызывают его на помощь в случае долго незаживающих ранений; Сунусун сывэн называется по имени некогда жившего шамана, душу которого сывэны не отпустили в загробный мир и он сам стал вселяться в людей, оказывал шаману помощь своими знаниями, а так же выявленьями в виде детей и женщин, что позволяет шаману проникать в те места, куда трудно пройти незамеченному в другом виде.
Особенно богат животными выявленьями Кадар сывэн, скал сывэн, а именно, имеются выявления: журавля, кукушки, тигра, медведя, хорька, выдры, змеи, ящерицы и др., но не бывает орла, коршуна, совы и других хищников, а также козули и лося.
Если родовой шаман уже имеется, то сывэн дона может войти в какого-нибудь человека, после чего тот делается шаманом. Особенно много женщин шаманов, получивших сывэнов из группы дона, а из последней, именно, кадар-сывэна. Все сывэны заимствованные у соседних народностей, таким образом, проходят стадию дона и сохраняют свои особенности, пока люди помнят их происхождение. Таким образом, иногда оказывается, что сывэн не умеет говорить на языке народа, к которому принадлежит шаман и он, шаман, когда в него входить сывэн, вынужден говорить на языке сывэна. Потому часто во время камлания шаман ывынки начинают говорить по-якутски, по-даурски, по-маньчжурски и по-китайски, а шаман маньчжуров очень часто говорить по-китайски и по-монгольски. Этим также объясняется изобилие чужих и непонятных слов, иногда просто исковерканных до неузнаваемости, которые встречаются в обращениях к духам и которые совершенно непонятны слушателям. К таковым относятся также древние слова и припевы, значения которых никто объяснить не может. Язык сывэнов, между прочим, может служить одним из вредных способов установления происхождения духов.
У некоторых шаманов бывают иногда в качестве сывэнов семейные бурканы, которые передаются внутри семьи и делаются, таким образом, как бы семейным сывэнам.
Чтобы закончить о сывэнах замечу еще, что шаманы к ним относятся различно и одних из них считают умными, образованными и знающими, к помощи которых они любят прибегать, другие же считают малообразованными, к помощи которых не любят прибегать и называют и тех и других особыми терминами.
Система шаманских духов — вочко (в разговорном языке), вочеку (в литературном языке, каждый дух отдельно), вэчин (в литературном языке, все духи вместе) — у маньчжуров несколько отличается от системы духов у остальных тунгусов. Существенное отличие ее заключается в том, что вочко не являются такими комплексами, как у других тунгусов и у каждого из них есть свое, строго фиксированное место. Второй особенностью является то, что системы вочко в редких, исключительных случаях изменяются и наполняются новыми духами, инородного происхождения. Третей особенностью является переход из предков, называемых, как это было видно, также вочко, отдельных духов в виде шаманских вочко и даже больше того, — в некоторых родах предки сами могут входить в людей и создавать таким образом шамана, вследствие чего, установить резкую грань между чисто шаманскими вочко и родовыми предками — вочко оказывается невозможным, в то время как у других тунгусов разработанного культа предков совершенно не существует. Кроме того, шаманские духи маньчжуров, всегда бывают изображены мастерами акварелистами и у каждого рода имеется своя собственная система, в состав которой помимо вочко общих всем шаманам входят также предки шаманы, ставшие вочко после смерти.
Точно также, как и у других тунгусов, в числе вочко имеется некоторое количества духов китайских, монгольских и особенно тунгусских народностей, соседних с маньчжурами. В значительном числе заимствованы духи и от ламаитов. Поэтому маньчжурские шаманы постоянно пользуются языками (владея другими тунгусскими языками лишь в исключительных случаях маньчжурские шаманы при вмещении тунгусских вочко произносят только припевы и отдельные слова) народностей, от которых взяты вочко. Маньчжурские вочко имеют свои дороги под названием вечерних и дневных, при чем первые являются женскими, а вторые мужскими.
Этих общих замечаний достаточно, чтобы перейти к описанию и перечислению вочко. Для перечисления я возьму одну из систем, при чем взятая система во всех отношениях является типичной.
Вочко рода Вуджяла (новоманьчжуры):
1. Старый учитель шаман; — дух шамана, ставший вочко.
2. Тигр шаман, — по имени шамана.
3. Огня вочко, — когда вмещается в шамана, то шаман без опасности для себя может лизать горячее железо и т. д.
4. Вочко тигры, змеи, лисицы, волки, медведи и т. д.
5. Военоначальник вочко, - самый первый шаман, один из важнейших вочко.
6. Хромоногий брат, - помогающий при перевозке через реку в мире мертвых.
7. Сокол вочко.
8. Старый хозяин вочко.
9. Аджулан вочко, — помогает детям.
10. Группа богатырей вочко.
11. Группа женских вочко (2-3).
12. Нейбунту вочко, — приносит счастье (происходит от Эндури).
Все вочко разделяются на ряды, количество которых варьирует в зависимости от рода от 10 до 15 и более. Каждый род имеет главного вочко, по имени которого называется род. По отношению к нему остальные вочко являются подчиненными. Во главе же всех главный вочко, стоит так сказать, шеф. У каждого вочко есть свое собственное место в ряду.
По происхождению вочко, можно разделить на : 1) бывшие шаманы рода; 2) вочко заимствованы от других народностей; 3) животных вочко; 4) богатырей вочко; 5) основателей шаманства.
Первая группа, конечно, постоянно возрастает и изменяется, так как по мере появления новых шаманов — вочко воспоминание о более древних ослабевает. Вторая группа также изменчива, это зависит от знаний шамана о вочко других народностей. Третья группа более или менее постоянна и целиком служит для превращений шамана, точнее — для того, чтобы дух шамана мог вселятся в эти выявления вочко. Четвертая группа вочко отличается энергией, бесстрашием перед болью и огнем, силою, смелостью и т. д. Значительная часть их вместе с названием заимствована от китайцев. Пятая группа по составу своему постоянна и у всех шаманов одинакова. Самый старый вочко жил в виде человека в период минской династии, т. е. во времена, к которым у маньчжуров вообще относится много мифических событий.
Любопытно отметить, что китайские вочко довольно подробно известны и по именам и по своим свойствам (китайский язык маньчжурам хорошо известен), а вочко других тунгусов называются общим именем килин вочко и обозначаются по номерам, при чем их индивидуальные особенности мало известны (языки этих народов мало известны маньчжурам).
Между системами вочко старо и ново — маньчжуров (маньчжуры делятся на старо-маньчжуров, монголо-маньчжуров, и новоманьчжуров, причем в последнюю группу включают они сами уссурийских, амурских и сунгарийских гольдов) существует разница, а именно, у который имеется особый, лесной главный вочко со своими подчиненными.
В качестве особенности староманьчжуров можно отметить также наличие у некоторых родов духов родовых (предков), которые входят в шамана совершенно подробно шаманским вочко, вызывая те же эффекты и играя роль, соответствующую шаманским духам. Роль шамана в этом случае играет родовой жрец, называемый также шаманом. Этот переход от родовых вочко к чисто шаманским весьма интересен, так как дает некоторые основания для гипотез о развитии систем духов у маньчжуров и быть может даже происхождения их.
(Впрочем наличие таких родовых вочко, которые оказываются по особенностям своим подобным шаманским, может быть объяснено так же и тем, что у родов, — прямое указание мне известно только по отношению одного рода — имеющих таких духов, эти духи произошли от некогда живших, выдающихся шаманов).
Таким образом, провести грань между большими шаманами (перевод с маньчжурского) и родовыми не представляется возможным. Правда, у новоманьчжуров родовые жрецы при жертвоприношении даже не поют и не может быть места для развития настоящего шаманства на этой почве, но может быть родовое жертвоприношение и жречество у этой группы маньчжуров по сравнению староманьчжурами находится в состоянии недоразвития.
Функции дороги вечерней и дневной, также как и у других тунгусов, разделены. Вечерние дороги преимущественно приносят болезни, а дневные приносят охрану роду и отдельным членам его, в том числе и шаману.
Чтобы закончить о вочко, мне придется сказать еще несколько слов специально о китайцах — шаманах и их духах. Система шаманских духов у китайцев (под китайцами здесь я разумею китайцев по происхождению, живущих издавна среди маньчжуров и входящих в восьмизнаменную организацию манчьжуров. Они говорят на китайском языке, но в отношении культурном близко подходят к манчжурам) почти не отличается от систем маньчжурских шаманских духов. В них больше преобладает, конечно, элемент чисто китайских духов, но так же как и в других системах есть в значительном числе духи чисто маньчжурские, тунгусские и др. Во всех других отношениях существует полное подобие маньчжурским системам духов.
Чтобы в дальнейшем не возвратятся к вопросу о специально китайском шаманстве в Северной Маньчжурии замечу также, что в отношении костюма, ритуала и т. д. китайцы-шаманы почти подобны маньчжурским шаманам. Вопрос о происхождении шаманов-китайцев с этой части Маньчжурии этими замечаниями я не предрешаю. Судя по имеющимся у меня сведениям о шаманах в провинции Шан-дун и в других чисто китайских местностях, можно предположить, что китайское шаманство в Северной Маньчжурии не китайского происхождения. Влияние же китайского элемента на маньчжурское шаманство, как было видно, весьма значительно, что вполне понятно ввиду культурной зависимости маньчжуров от Китая. Установление же происхождения шаманства в этих странах у указанных народов, я полагаю, может быть делом только будущего (что касается китайских указаний, относящихся к маньчжурам времени Цзиньской Династии (тунгусской) в Китае, то на основании этих данных нельзя установить идет ли речь о родовых жрецах или шаманах собственно).