В предыдущий раз мы говорили о месте этнографии среди наук, причем установили, что единицею наблюдения этнографии мы принимаем этнос. Теперь мы остановимся на методах классификации этносов. За недостатком времени в этом семестре я лишен возможности дать хотя бы сжатый очерк развития этнографии, а следовательно классификаций. И то, что говорил в предыдущий раз и то, что скажу сегодня, только отчасти восполнит этот пробел. Прежде, чем приступить к этому вопросу, необходимо предпослать несколько слов о классификации вообще.
Классификация наблюдений есть первый шаг наблюдателя, помогающий ему в хаос его сознания коротко определить место явлений среди других, не предаваясь изучению каждого явления в отдельности. Наши классификации помогают нам сокращенно мыслить и познавать, а именно: достаточно иметь какой-нибудь признак, хотя бы один, но общий для целого ряда явлений, и положить этот признак в основу отличия, чтобы знать, какое место (в сознании наблюдателя) в системе классификаций по данному признаку должен занимать и данный факт.
Таким образом, классификация есть метод познания, есть наука. С этой точки зрения мы не можем провести грани, указывающей, где началась наука и где кончилась первоначальное для каждого человека наблюдение. Дальнейшее усложнение процесса наблюдения, - выделение признаков общих ряду явлений в уже имеющихся группах таковых и подбор новых основ различения, — есть история классификаций, история познания, причем осознание обобщенных явлений установление зависимости их есть следующий шаг классификации. Таким образом, комбинация классифицированных явлений дает основу гипотезам и законам науки. Где именно, с какого момента можно считать, что началась наука, установить, конечно, невозможно и с точки же зрения будущей науки наша наука и знание первобытного человека между собой, вероятно, будут весьма мало различаться.
Вашему вниманию я предлагаю один разительный пример классификации, детально разработанной и, несомненно, вполне примиренной с общим мышлением, а следовательно логичной, как логична, допустим, геометрия Евклида, построенная на аксиоме непересекающихся в пространстве параллельных, дают тлинкиты, народ живущий в западной части С. Америки (не имея под рукой издания, из которого я черпаю эти сведения, я не рискую процитировать на память название книги и имя автора. Книга эта появилась в 1915 г. в Париже в издательстве F. Alcan. Автор же является одним из сотрудников A'nnеe Sociologique). Этнографы имеющие с ними дело в течении двух столетий, не были в состоянии постигнуть их системы мышления, вследствие действительно поразительной сложности и необычности его. И только при отказе этнографов от той идеи, что тлинкиты мыслят совершенно подобно самим этнографам, удалось выяснить их своеобразную классификационную систему.
Тлинкиты, будучи организованны в тотемистическую родовую систему (см. подробнее в «l’Annee Sociologoque» работы Durheim, Hubert, Mauss, посвященные этим вопросам), определяют ее единицы, т.е. рода названиями животных, как например, род тюленя, род орла, и т.д.. Животные это суть тотемы. Тотемы же определяют в религиозном сознании, — а у тлинкитов, кроме религии, нет пока никакой другой науки, — место каждого тлинкита на земле и его отношение к остальным тлинкитам. Мало — помалу тлинкиты перенесли в эту систему тотемов и все остальные факты, подвергаемые наблюдению. Таким образом, оказалось, что весь видимый мир у тлинкита разделен на классы, возглавляемые тотемными животными. Растения, животные, минералы, небесные светила, цвета, моральные качества и т.п. распределяются по этим классам и каждый тлинкит, чтобы уяснить себе в системе миропознания места, допустим сосны, должен знать к какому классу (тотему) она относится. Вдумываясь в эту классификацию, можно увидеть, что она также помогает тлинкиту в его рассуждении, как могла помогать несовершенная, с современной точки зрения, идея деления всего на одушевленный мир и неодушевленный как идея деления животных на чистых и нечистых в системе мышления евреев до нас дошедших в виде обрывков или как идея деления всего мира, до сих пор еще признаваемая, на мир минеральный, мир растительный и мир животный. Теперь, на наших глазах разрушается эта более старая классификация. Рост кристаллов, открытие животных и растений, лишенных характерных для них признаков и относимых к ботанике и зоологии одновременно, наконец, теория относительности, которая в последующем развитии своем заставит перестроить всю систему нашего мышления, все, это, несомненно, приведет к полной перестройке нашего знания и оно нам скоро будет казаться таким же наивным, как и средневековая схоластика.
Позволю себе привести пример из моего »Опыта исследования основ шаманства у тунгусов» (С.М. Широкогоров. «Опыт исследования основ шаманства у тунгусов» «Учен. Зап. Ист.-фил. фак.» Т. 1 1919 г. Владивосток, стр. 9 примеч) нижеследующее «Как духи анимиста, так и законы науки есть лишь способы объяснения явлений, познаваемых человеком, и разница между ними сводится к количественной разнице зафиксированных сознанием звеньев познавательного процесса. Таким образом, анимизм, высшая религия и наука являются лишь стадиями развития мышления, рассматривающего мир, не как восприятие познания человека, но как объективно существующие и независящие от человека категории».
Поэтому не будем так требовательны к нашему знанию и не будем им горды, а главное - признаем право на познание также и за первобытными народами.
Что же служит основой классификации этносов? Основой классификации служат: во-первых, признаки антропологические или соматические, т.е. особенности строения тела - скелета и мягких частей — и окраска, признаки, бессознательно признаваемые самим этносом, во-вторых, признаки этнографические, т.е. комплексы обычаев и вообще уклад жизни и, наконец, в третьих, признаки лингвистические, т.е. язык этноса.